Однажды ночью мне не спалось и я начал придумывать фэнтезийный сеттинг, за которым пошла и история. Однако, в результате, я дошел до весьма интересной дилеммы, которая не дала мне спать последующие полчаса. Мораль здесь в том, что нефиг на ночь глядя мечтать о чем попало.
------------
- Так вы действительно хотите знать? - спросила Эльфийка с весьма опечаленным лицом.
- Не подумай, что мы спрашиваем от того, что нам задумалось выведать твои секреты, - поспешил успокоить ее Маг, - но ты должна понимать, что когда нам приходиться отбивать от ведьмаков с требованиями немедленно выдать тебя, мы начинаем беспокоиться. Особенно я.
Эльфийка нахмурилась.
- Да ладно тебе, может, ей действительно неудобно это рассказывать, - попытался вмешаться Воин. - В конце концов, не может же быть, чтобы наша Эльфийка была объявлена магом вне закона---
- Это правда, - резко прервала его Эльфийка, - они правы. И вы тоже правы - мне не стоило так долго скрывать от вас правду. Предупреждаю - это будет длинный рассказ.
Эльфийка глубоко вздохнула, после чего сняла со спины меч и положила его перед собой.
- Эта история началась около семидесяти лет назад...
----
Вы никогда не задумывались, почему мой меч так ведет себя? Он может перемещаться и даже сражаться сам по себе, он может самостоятельно применять заклинания, и многое другое. Наверняка вы знаете об академии Лесных Духов, в которой эльфы, обладающие способностями к тайным искуствам, проходят обучение и становятся магами? Наверняка вам известно, что особенностью этой академии является факультет Арканомантии - искуства использования заклинаний с помощью оружия. Как вы, наверное, поняли, в свое время я прошла через него, и именно оттуда мой меч обладает всеми этими свойствами.
Одной из основ арканомантии является тесная связь чародея со своим оружием. Арканоманты не только в совершенстве владеют большинством известных типов оружия, но и сами создают оружие-партнера. Часто по оружию можно судить о степени искусности арканоманта - новички стараются придерживаться легкого в изготовлении оружия, которое они быстро гробят неустойчивыми заклинаниями, а опытные маги в бою сражаются с помощью настоящих произведений искуства, созданных из редчайших материалов, инкрустированных сильнейшими каталитическими драгоценными камнями и обрамленных сложнейшей гравировкой. Из арканомантов же получаются и великолепные ведьмаки - другие маги, как правило, плохо переносят сражения в ближнем бою, которые являются стихией арканоманта.
Но во всякой школе магии попадаются чародеи, которые ступают на скользкую дорожку в поисках большей силы. Как медицинская магия породила некромантов, анимагия породила породила множество чудовищных созданий, а друидизм породил демонологов, так и арканомантия породила магов-гальванодеев. Гальванодеи взяли идею мага, сражающегося бок о бок со своим волшебным оружием и перевернули ее вверх ногами - что, если главную роль в этом дуэте возьмет оружие, а само тело мага превратится в инструмент? На этой идее был разработан главный ритуал гальванодейства - маг вырывал душу из своего тела и навсегда запечатывал его в своем оружии.
В течение какого-то времени, гальванодейство выглядит вполне безобидно. Маг, переселившийся в оружие, обычно оставлял себе свое старое тело, манипулируя им, как когда-то своим оружием. Тело мага использовалось для проведения магических ритуалов и взаимодействия с окружающим миром. Непосвященному человеку трудно приметить в таком маге гальванодея - на вид он мало отличается от простого арканоманта. Единственное, что можно заметить невооруженным глазом - управляющую татуировку на старом теле гальванодея, которую он наносит для увеличения дистанции, на которую тело может отдаляться от оружия.
----
Эльфийка сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Маг, казалось, за эти пару минут поседел на несколько прядей. Воин же до сих пор не понял, к чему был рассказ Эльфийки. Но потом он еще раз взглянул на ее лицо и, словно в первый раз, посмотрел на крупную черную татуировку над ее левым глазом. Затем он перевел взгляд на меч, все еще покоящийся перед ней.
- Но... ты ведь не...
Эльфийка, тяжело вздохнув, кивнула головой.
- Вспомните тот раз, когда на нас ночью напал отряд гоблинов. Возможно, вы заметили, что мой меч начал отбиваться от них раньше, чем проснулось мое тело. Обычная арканомантия на такое не способна - в конце концов, маг должен быть в сознании, чтобы управлять своим оружием. Отгонять врагов мечом от своего спящего тела может только гальванодей.
- Зачем? Зачем ты выбрала этот путь? - с трудом нашел слова маг.
- Я предупреждала, что история длинная. Так вот...
----
Возможно, первые гальванодеи видели в своих действиях лишь благо, но очень быстро стало понятно, что ни к чему хорошему новорожденная магическая школа не приведет.
Во-первых, гальванодей, запечатывая свою душу в оружие, по сути, обретал вечную жизнь - пока его оружие не будет разрушено, душа его продолжит жить вечно. Долгая жизнь и запечатывание души в оружие быстро искажали разум мага - довольно быстро они переставали считать себя людьми, полностью "вживаясь" в свое новое обличье. Вам известны легенды о проклятом оружии, словно вытягивающем душу из того, кто им пользуется, и пытающемся заговорить со своим хозяином? Теперь вы знаете, откуда оно берется.
Во-вторых, быстро нашлись те, кто начал совмещать гальванодейство с некромантией. Как арканомант может отказаться от своего старого оружия в пользу нового, так и гальванодею ничто не мешает взять под свой контроль новое тело. Сначала гальванодей получает временную власть над телом с помощью гипнотической или подчиняющей магии, после чего проводит ритуал, в ходе которого подконтрольное тело совершает самоубийство, избавляясь от старой души, после чего приковывает себя к гальванодею навечно... ну, или пока гальванодею не разонравится его новое тело. С этой точки зрения, гальванодеев можно рассматривать как разновидность личей, которые тоже обретают бессмертие за счет переселения своей души. Отличий от классических личей у гальванодеев два: во-первых, гальванодей не остается беспомощен, потеряв тело, а во-вторых, он не может удаляться от подчиненного тела, иначе он рискует потерять с ним связь.
Все это привело к тому, что гальванодейство и гальванодеи были объявлены вне закона. Но жажду силы, к сожалению, не заглушишь просто запретом...
Семьдесят лет назад я была студенткой Академии. Лесное Королевство в то время вело войну против речных эльфов, и многие из нас поступали в первую очередь, чтобы защищать нашу страну. Так я и познакомилась с Эльфом. На первый взгляд, он мало отличался от тех, кто пытался пробить себе дорогу на фронт, сулившем вечную славу и богатство. И, на самом деле, именно эта страсть к славе и объясняла его энтузиазм. Он всегда считал, что его ждет великая судьба, и что он станет героем легенд будущих поколений. Но в нем было что-то еще, что заставило меня в один из дней подойти к нему и представиться. С того дня мы много времени проводили вместе. Знакомство переросло в дружбу, а она, в конце концов, в любовь. И чем дольше я была с ним, тем чаще я видела в нем те черты характера, которые нельзя было заметить издалека. Я начала видеть в нем сомнения. Каким бы бесстрашным он не пытался выглядеть, в глубине души он боялся того, что в нужный момент силы подведут его, и его легенда закончится, не начавшись. Тогда я старалась не обращать на это внимания - в конце концов, сомнение в собственных силах заставляло его тренироваться все усерднее, а страх перед смертью не давал ему зазнаться. Но, втайне от меня, он, движимый этим страхом, начал искать способы избежать его. В конце концов, он нашел, что искал. Он начал изучать гальванодейство.
Он постигал тайны запрещенной школы втайне от всех и, в особенности, от меня. Но всех магов Академии ему провести не удалось. Его раскрыли и привели на суд Академии. Не проходило и месяца, чтобы учителя не напоминали нам о том, что занятия гальванодейством караются смертью, поэтому, казалось, что его дни сочтены. Но я не могла оставить самого дорогого мне человека в Академии просто так. Я начала умолять судей и ведьмаков о другом наказании. И я нашла выход - я попросила их о том, чтобы его направили во фронтовой отряд. На тот момент отправка неопытного арканоманта во фронтовый отряд практически гарантировала его смерть. Но если был хотя бы призрачный шанс на спасение Эльфа, я была готова держаться за него до последнего.
Именно это и подставило под удар меня. Защита гальванодея была таким же преступлением, как и само гальванодейство. Меня сразу предупредили, что если я буду пытаться защищать Эльфа, то попаду во фронтовой отряд вместе с ним. Но, в конце концов, я с куда большей радостью бы встретила свою смерть рядом с ним, чем в одиночестве, спустя много лет. Так мы вдвоем оказались втянуты в войну задолго до того, как были к ней готовы.
Когда у меня появился шанс, я спросила у него, зачем он пошел по пути гальвнодейства. Его привлекла относительная легкость, с которой арканомант мог освоить эту школу, а также возможность обрести практически вечную жизнь, которая бы позволила ему избавиться от страха смерти. Он ни разу не задумывался о том, чтобы использовать гальванодейство для порабощения душ или для других ужасов, которыми нас регулярно пугали в Академии. Все-таки, возможно, он был куда наивнее, чем мне тогда казалось.
Но тогда мне это было неважно. Мне казалось, что я спасла своего любимого от смерти, и нам теперь нужна всего лишь парочка чудес, чтобы избежать судьбы, настигающей неопытных магов во фронтовом отряде...
...Но чудес не произошло. На третий день нашей службы Эльфа смертельно ранила стрела, когда мы пытались прорвать вражескую оборону, и командир отряда оставил его умирать посреди поля. Я сидела посреди поля боя, посреди забытого оружия и безжизненных тел, и на коленях моих лежала голова Эльфа. Мне казалось, что я застряла в самом страшном своем кошмаре. Этого ведь не могло происходить на самом деле - над нами не было этого неба, затянутого сизым дымом от разрывающихся заклинаний, в воздухе не стоял запах крови, а мой Эльф не лежал на холодной земле и не стонал от боли. Я пыталась проснуться, увидеть, что последние несколько недель нашей жизни были неправдой, но реальность не отпускала меня. И, когда я, наконец, осознала безвыходность ситуации, мне не оставалось ничего другого, кроме как уткнуться к нему в грудь и зарыдать. Сквозь слезы и боль я чувствовала, как он пытается погладить меня по спине, пытаясь утешить меня, но я не могла остановиться. Лишь спустя несколько минут я, наконец, услышала его слабый шепот:
- П...ги...рит...га...
Я тут же прильнула ухом к его губам.
- Помоги мне закончить ритуал гальванодейства... я запечатаю свою душу в свой меч, и тогда мы снова будем вместе...
В тот момент в мое искаженное горем сознание не пришло ни единой мысли обо всех наставлениях, которые я слышала от учителей Академии. Все, о чем я думала на тот момент, - у меня есть шанс спасти его, и я не упущу этот шанс. Я немедленно согласилась на помощь в ритуале...
Лишь когда в моих руках оказался его меч, я осознала, что наделала.
- НЕТ! Что мы наделали? - закричала я.
- О чем ты, дорогая? - раздался голос Эльфа в моей голове. - Теперь мы снова вместе и теперь нас уже никто не разлучит.
- Никто!? Мы нарушили все законы Академии, за мной всю жизнь будут гнаться ведьмаки, а скорее всего, я умру в течение этой недели, поскольку из фронтового отряда меня никто не выпустит!
- Но ведь это неважно! Мы вместе, а значит, мы сможем справиться со всем!
- Нет... нет... мы никогда уже не сможем быть вместе... ты... ты уже мертв. Придет время, и меня тоже не станет в этом мире. Но ты не уйдешь вслед за мной - ты останешься собой, своим же мечом. Нам с тобой не суждено написать легенд, не суждено построить семью, не суждено оставить после себя ничего... мы оставим после себя лишь прах.
- Не говори так! Ты слышишь меня? Мы - это все еще мы! Моя душа здесь, с тобой! Мы с тобой победили саму смерть, не дав ей забрать меня! И мы с тобой сможем сделать еще многое! Помнишь, как мы с тобой мечтали о будущем? Оно все еще ждет нас! Ты слышишь меня!?
Я уже не слышала ничего. Голос Эльфа пытался пробиться сквозь отчаяние и боль, затмившие мой разум, но безуспешно. Я в последний раз открыла глаза, чтобы увидеть тело своего любимого. Его тело лежало со счастливой улыбкой, словно предвкушая свою новую жизнь. Но это была жизнь, которую я не могла признать. Я перевела взгляд на меч, направленный острием в мою грудь...
- Прощай, любовь моя.
----
В лагере неторопливо похрустывал костер. Эльфийка сидела с прикрытыми глазами, и размеренно дышала. Маг, нервничая, допивал вторую кружку чая. Воин же сидел с абсолютно ошарашенным видом. На какое-то время воцарилась тишина.
- Но, как--кто? - попытался что-то спросить Воин.
- Когда я понял, что она собирается сделать, - продолжила Эльфийка, как ни в чем не бывало, и лишь голос ее звучал чуть глубже обычного, - я попытался силой остановить ее. У меня получилось, но было уже слишком поздно.
Сказав это, эльфийка расстегнула свою рубашку, обнажая огромный шрам прямо под ее шеей.
- К тому времени, как я смог остановить ее руку, она была уже мертва. Но ее тело, в отличие от моего, все еще было пригодно для оживления некромантией. Не раздумывая ни секунды, я начал ритуал, превращая тело Эльфийки в новое свое. Мне удалось восстановить ее тело и даже часть воспоминаний, которые я теперь храню в себе, но ее душу уже не вернуть никогда.
После очередной продолжительной паузы, Эльфийка продолжила:
- Я понимаю, что иду на риск, рассказывая вам все это. Я понимаю, что вы, возможно, больше никогда не сможете смотреть на меня так, как раньше. Именно поэтому я боялся--хотя нет, давайте я больше не буду вас так смущать--боялась рассказывать вам все это. Я понимаю, что я чудовище, и, возможно, заслуживаю смерти прямо здесь. Я давно перестала доверять себе в этих вопросах. Но вам двоим я доверяю полностью. Поэтому, я вверяю вам свою дальнейшую судьбу.
------------
Бррр. Вот как-то так у меня получилось. Соответственно возникающие дилеммы:
1) Правильно ли поступила Эльфийка, решив убить себя?
2) Правильно ли поступил Эльф, забравший после этого ее тело?
3) К какому решению придут Воин и Маг? Чем будет руководствоваться каждый из них?
4) А что думаете вы? Как бы поступили с Эльфийкой вы?
PS: изначально, вместо Эльфийки и Эльфа была Эльфийка и Эльфийка (отстаньте, мои фантазии, что хочу, то и делаю!), но история и без этого непростая, незачем в нее еще и однополные отношения вводить.
------------
- Так вы действительно хотите знать? - спросила Эльфийка с весьма опечаленным лицом.
- Не подумай, что мы спрашиваем от того, что нам задумалось выведать твои секреты, - поспешил успокоить ее Маг, - но ты должна понимать, что когда нам приходиться отбивать от ведьмаков с требованиями немедленно выдать тебя, мы начинаем беспокоиться. Особенно я.
Эльфийка нахмурилась.
- Да ладно тебе, может, ей действительно неудобно это рассказывать, - попытался вмешаться Воин. - В конце концов, не может же быть, чтобы наша Эльфийка была объявлена магом вне закона---
- Это правда, - резко прервала его Эльфийка, - они правы. И вы тоже правы - мне не стоило так долго скрывать от вас правду. Предупреждаю - это будет длинный рассказ.
Эльфийка глубоко вздохнула, после чего сняла со спины меч и положила его перед собой.
- Эта история началась около семидесяти лет назад...
----
Вы никогда не задумывались, почему мой меч так ведет себя? Он может перемещаться и даже сражаться сам по себе, он может самостоятельно применять заклинания, и многое другое. Наверняка вы знаете об академии Лесных Духов, в которой эльфы, обладающие способностями к тайным искуствам, проходят обучение и становятся магами? Наверняка вам известно, что особенностью этой академии является факультет Арканомантии - искуства использования заклинаний с помощью оружия. Как вы, наверное, поняли, в свое время я прошла через него, и именно оттуда мой меч обладает всеми этими свойствами.
Одной из основ арканомантии является тесная связь чародея со своим оружием. Арканоманты не только в совершенстве владеют большинством известных типов оружия, но и сами создают оружие-партнера. Часто по оружию можно судить о степени искусности арканоманта - новички стараются придерживаться легкого в изготовлении оружия, которое они быстро гробят неустойчивыми заклинаниями, а опытные маги в бою сражаются с помощью настоящих произведений искуства, созданных из редчайших материалов, инкрустированных сильнейшими каталитическими драгоценными камнями и обрамленных сложнейшей гравировкой. Из арканомантов же получаются и великолепные ведьмаки - другие маги, как правило, плохо переносят сражения в ближнем бою, которые являются стихией арканоманта.
Но во всякой школе магии попадаются чародеи, которые ступают на скользкую дорожку в поисках большей силы. Как медицинская магия породила некромантов, анимагия породила породила множество чудовищных созданий, а друидизм породил демонологов, так и арканомантия породила магов-гальванодеев. Гальванодеи взяли идею мага, сражающегося бок о бок со своим волшебным оружием и перевернули ее вверх ногами - что, если главную роль в этом дуэте возьмет оружие, а само тело мага превратится в инструмент? На этой идее был разработан главный ритуал гальванодейства - маг вырывал душу из своего тела и навсегда запечатывал его в своем оружии.
В течение какого-то времени, гальванодейство выглядит вполне безобидно. Маг, переселившийся в оружие, обычно оставлял себе свое старое тело, манипулируя им, как когда-то своим оружием. Тело мага использовалось для проведения магических ритуалов и взаимодействия с окружающим миром. Непосвященному человеку трудно приметить в таком маге гальванодея - на вид он мало отличается от простого арканоманта. Единственное, что можно заметить невооруженным глазом - управляющую татуировку на старом теле гальванодея, которую он наносит для увеличения дистанции, на которую тело может отдаляться от оружия.
----
Эльфийка сделала паузу, чтобы перевести дыхание. Маг, казалось, за эти пару минут поседел на несколько прядей. Воин же до сих пор не понял, к чему был рассказ Эльфийки. Но потом он еще раз взглянул на ее лицо и, словно в первый раз, посмотрел на крупную черную татуировку над ее левым глазом. Затем он перевел взгляд на меч, все еще покоящийся перед ней.
- Но... ты ведь не...
Эльфийка, тяжело вздохнув, кивнула головой.
- Вспомните тот раз, когда на нас ночью напал отряд гоблинов. Возможно, вы заметили, что мой меч начал отбиваться от них раньше, чем проснулось мое тело. Обычная арканомантия на такое не способна - в конце концов, маг должен быть в сознании, чтобы управлять своим оружием. Отгонять врагов мечом от своего спящего тела может только гальванодей.
- Зачем? Зачем ты выбрала этот путь? - с трудом нашел слова маг.
- Я предупреждала, что история длинная. Так вот...
----
Возможно, первые гальванодеи видели в своих действиях лишь благо, но очень быстро стало понятно, что ни к чему хорошему новорожденная магическая школа не приведет.
Во-первых, гальванодей, запечатывая свою душу в оружие, по сути, обретал вечную жизнь - пока его оружие не будет разрушено, душа его продолжит жить вечно. Долгая жизнь и запечатывание души в оружие быстро искажали разум мага - довольно быстро они переставали считать себя людьми, полностью "вживаясь" в свое новое обличье. Вам известны легенды о проклятом оружии, словно вытягивающем душу из того, кто им пользуется, и пытающемся заговорить со своим хозяином? Теперь вы знаете, откуда оно берется.
Во-вторых, быстро нашлись те, кто начал совмещать гальванодейство с некромантией. Как арканомант может отказаться от своего старого оружия в пользу нового, так и гальванодею ничто не мешает взять под свой контроль новое тело. Сначала гальванодей получает временную власть над телом с помощью гипнотической или подчиняющей магии, после чего проводит ритуал, в ходе которого подконтрольное тело совершает самоубийство, избавляясь от старой души, после чего приковывает себя к гальванодею навечно... ну, или пока гальванодею не разонравится его новое тело. С этой точки зрения, гальванодеев можно рассматривать как разновидность личей, которые тоже обретают бессмертие за счет переселения своей души. Отличий от классических личей у гальванодеев два: во-первых, гальванодей не остается беспомощен, потеряв тело, а во-вторых, он не может удаляться от подчиненного тела, иначе он рискует потерять с ним связь.
Все это привело к тому, что гальванодейство и гальванодеи были объявлены вне закона. Но жажду силы, к сожалению, не заглушишь просто запретом...
Семьдесят лет назад я была студенткой Академии. Лесное Королевство в то время вело войну против речных эльфов, и многие из нас поступали в первую очередь, чтобы защищать нашу страну. Так я и познакомилась с Эльфом. На первый взгляд, он мало отличался от тех, кто пытался пробить себе дорогу на фронт, сулившем вечную славу и богатство. И, на самом деле, именно эта страсть к славе и объясняла его энтузиазм. Он всегда считал, что его ждет великая судьба, и что он станет героем легенд будущих поколений. Но в нем было что-то еще, что заставило меня в один из дней подойти к нему и представиться. С того дня мы много времени проводили вместе. Знакомство переросло в дружбу, а она, в конце концов, в любовь. И чем дольше я была с ним, тем чаще я видела в нем те черты характера, которые нельзя было заметить издалека. Я начала видеть в нем сомнения. Каким бы бесстрашным он не пытался выглядеть, в глубине души он боялся того, что в нужный момент силы подведут его, и его легенда закончится, не начавшись. Тогда я старалась не обращать на это внимания - в конце концов, сомнение в собственных силах заставляло его тренироваться все усерднее, а страх перед смертью не давал ему зазнаться. Но, втайне от меня, он, движимый этим страхом, начал искать способы избежать его. В конце концов, он нашел, что искал. Он начал изучать гальванодейство.
Он постигал тайны запрещенной школы втайне от всех и, в особенности, от меня. Но всех магов Академии ему провести не удалось. Его раскрыли и привели на суд Академии. Не проходило и месяца, чтобы учителя не напоминали нам о том, что занятия гальванодейством караются смертью, поэтому, казалось, что его дни сочтены. Но я не могла оставить самого дорогого мне человека в Академии просто так. Я начала умолять судей и ведьмаков о другом наказании. И я нашла выход - я попросила их о том, чтобы его направили во фронтовой отряд. На тот момент отправка неопытного арканоманта во фронтовый отряд практически гарантировала его смерть. Но если был хотя бы призрачный шанс на спасение Эльфа, я была готова держаться за него до последнего.
Именно это и подставило под удар меня. Защита гальванодея была таким же преступлением, как и само гальванодейство. Меня сразу предупредили, что если я буду пытаться защищать Эльфа, то попаду во фронтовой отряд вместе с ним. Но, в конце концов, я с куда большей радостью бы встретила свою смерть рядом с ним, чем в одиночестве, спустя много лет. Так мы вдвоем оказались втянуты в войну задолго до того, как были к ней готовы.
Когда у меня появился шанс, я спросила у него, зачем он пошел по пути гальвнодейства. Его привлекла относительная легкость, с которой арканомант мог освоить эту школу, а также возможность обрести практически вечную жизнь, которая бы позволила ему избавиться от страха смерти. Он ни разу не задумывался о том, чтобы использовать гальванодейство для порабощения душ или для других ужасов, которыми нас регулярно пугали в Академии. Все-таки, возможно, он был куда наивнее, чем мне тогда казалось.
Но тогда мне это было неважно. Мне казалось, что я спасла своего любимого от смерти, и нам теперь нужна всего лишь парочка чудес, чтобы избежать судьбы, настигающей неопытных магов во фронтовом отряде...
...Но чудес не произошло. На третий день нашей службы Эльфа смертельно ранила стрела, когда мы пытались прорвать вражескую оборону, и командир отряда оставил его умирать посреди поля. Я сидела посреди поля боя, посреди забытого оружия и безжизненных тел, и на коленях моих лежала голова Эльфа. Мне казалось, что я застряла в самом страшном своем кошмаре. Этого ведь не могло происходить на самом деле - над нами не было этого неба, затянутого сизым дымом от разрывающихся заклинаний, в воздухе не стоял запах крови, а мой Эльф не лежал на холодной земле и не стонал от боли. Я пыталась проснуться, увидеть, что последние несколько недель нашей жизни были неправдой, но реальность не отпускала меня. И, когда я, наконец, осознала безвыходность ситуации, мне не оставалось ничего другого, кроме как уткнуться к нему в грудь и зарыдать. Сквозь слезы и боль я чувствовала, как он пытается погладить меня по спине, пытаясь утешить меня, но я не могла остановиться. Лишь спустя несколько минут я, наконец, услышала его слабый шепот:
- П...ги...рит...га...
Я тут же прильнула ухом к его губам.
- Помоги мне закончить ритуал гальванодейства... я запечатаю свою душу в свой меч, и тогда мы снова будем вместе...
В тот момент в мое искаженное горем сознание не пришло ни единой мысли обо всех наставлениях, которые я слышала от учителей Академии. Все, о чем я думала на тот момент, - у меня есть шанс спасти его, и я не упущу этот шанс. Я немедленно согласилась на помощь в ритуале...
Лишь когда в моих руках оказался его меч, я осознала, что наделала.
- НЕТ! Что мы наделали? - закричала я.
- О чем ты, дорогая? - раздался голос Эльфа в моей голове. - Теперь мы снова вместе и теперь нас уже никто не разлучит.
- Никто!? Мы нарушили все законы Академии, за мной всю жизнь будут гнаться ведьмаки, а скорее всего, я умру в течение этой недели, поскольку из фронтового отряда меня никто не выпустит!
- Но ведь это неважно! Мы вместе, а значит, мы сможем справиться со всем!
- Нет... нет... мы никогда уже не сможем быть вместе... ты... ты уже мертв. Придет время, и меня тоже не станет в этом мире. Но ты не уйдешь вслед за мной - ты останешься собой, своим же мечом. Нам с тобой не суждено написать легенд, не суждено построить семью, не суждено оставить после себя ничего... мы оставим после себя лишь прах.
- Не говори так! Ты слышишь меня? Мы - это все еще мы! Моя душа здесь, с тобой! Мы с тобой победили саму смерть, не дав ей забрать меня! И мы с тобой сможем сделать еще многое! Помнишь, как мы с тобой мечтали о будущем? Оно все еще ждет нас! Ты слышишь меня!?
Я уже не слышала ничего. Голос Эльфа пытался пробиться сквозь отчаяние и боль, затмившие мой разум, но безуспешно. Я в последний раз открыла глаза, чтобы увидеть тело своего любимого. Его тело лежало со счастливой улыбкой, словно предвкушая свою новую жизнь. Но это была жизнь, которую я не могла признать. Я перевела взгляд на меч, направленный острием в мою грудь...
- Прощай, любовь моя.
----
В лагере неторопливо похрустывал костер. Эльфийка сидела с прикрытыми глазами, и размеренно дышала. Маг, нервничая, допивал вторую кружку чая. Воин же сидел с абсолютно ошарашенным видом. На какое-то время воцарилась тишина.
- Но, как--кто? - попытался что-то спросить Воин.
- Когда я понял, что она собирается сделать, - продолжила Эльфийка, как ни в чем не бывало, и лишь голос ее звучал чуть глубже обычного, - я попытался силой остановить ее. У меня получилось, но было уже слишком поздно.
Сказав это, эльфийка расстегнула свою рубашку, обнажая огромный шрам прямо под ее шеей.
- К тому времени, как я смог остановить ее руку, она была уже мертва. Но ее тело, в отличие от моего, все еще было пригодно для оживления некромантией. Не раздумывая ни секунды, я начал ритуал, превращая тело Эльфийки в новое свое. Мне удалось восстановить ее тело и даже часть воспоминаний, которые я теперь храню в себе, но ее душу уже не вернуть никогда.
После очередной продолжительной паузы, Эльфийка продолжила:
- Я понимаю, что иду на риск, рассказывая вам все это. Я понимаю, что вы, возможно, больше никогда не сможете смотреть на меня так, как раньше. Именно поэтому я боялся--хотя нет, давайте я больше не буду вас так смущать--боялась рассказывать вам все это. Я понимаю, что я чудовище, и, возможно, заслуживаю смерти прямо здесь. Я давно перестала доверять себе в этих вопросах. Но вам двоим я доверяю полностью. Поэтому, я вверяю вам свою дальнейшую судьбу.
------------
Бррр. Вот как-то так у меня получилось. Соответственно возникающие дилеммы:
1) Правильно ли поступила Эльфийка, решив убить себя?
2) Правильно ли поступил Эльф, забравший после этого ее тело?
3) К какому решению придут Воин и Маг? Чем будет руководствоваться каждый из них?
4) А что думаете вы? Как бы поступили с Эльфийкой вы?
PS: изначально, вместо Эльфийки и Эльфа была Эльфийка и Эльфийка (отстаньте, мои фантазии, что хочу, то и делаю!), но история и без этого непростая, незачем в нее еще и однополные отношения вводить.
